Атомное сотрудничество США с другими странами (Соглашение 123)

Очень не часто нам рассказывают о том, что такое «Соглашение 123» и каково его значение для развития атомной энергетики в отдельных странах и для мирового атомного проекта вообще. «Соглашения 123» в свое время демонстрировали превосходство американских ядерных технологий, когда именно Штаты определяли, в какой стране позволительно появляться АЭС, а в какой необходимо изменить законы и политику для того, чтобы удостоиться «причащения» к самой высокотехнологичной отрасли. Но эти времена закончились, система однополярного мира рушится на наших глазах, и дело не только в растущем сопротивлении всех недовольных этой системой. Штаты сами «устали» от роли мирового лидера, они не справляются с усилиями, которые необходимы для подтверждения этого статуса. Нагляднее всего процесс «нарастающей технологической усталости» виден именно в истории «Соглашений 123».

2023: Вашингтон запретил Южной Корее строить АЭС в Чехии

Правительство США затормозило реализацию проекта южнокорейской компании Korea Hydro & Nuclear Power (KHNP) по строительству атомной электростанции в Чешской Республике, 6 апреля 2023 г сообщала Business Korea.

Согласно отраслевым источникам, компания KHNP передала информацию в министерство энергетики США 23 декабря 2022 года, чтобы получить разрешение на участие в торгах. Департамент отклонил запрос 19 января.

По мнению правительства США, трансграничная передача некоторых американских технологий в сфере ядерной энергетики невозможна без разрешения Вашингтона.Как DevOps-сервис помогает «разгрузить» высоконагруженные системы BPMSoft 2.1 т

Проблема связана с APR1400, самым передовым реактором Южной Кореи, разработанным на основе собственных технологий, но при поддержки со стороны Westinghouse.

В октябре 2022 года американская компания Westinghouse подала иск, заявив, что южнокорейский реактор подлежит экспортным ограничениям в соответствии с законом США об экспортном контроле.

2022

Лидерство на мировых коммерческих рынках ядерных реакторов перешло от США к России - МАГАТЭ

США утратили первенство на мировых коммерческих рынках ядерных реакторов, оно перешло к России, заявил 29 октября 2022 г генеральный директор МАГАТЭ Рафаэль Гросси.

Соглашение о строительстве 9 энергоблоков на Украине по технологии AP 1000

"Энергоатом" и Westinghouse 2 июня 2022 г подписали соглашения об увеличении количества ядерных энергоблоков, которые будут строиться по технологии AP 1000 на Украине с пяти до девяти, и о создании инженерно-технического центра Westinghouse на Украине.

2019

Власти США срывают планы Билла Гейтса по строительству ядерного реактора в Китае

В конце ноября 2019 года Билл Гейтс заявил, что срыв его проекта по строительству в Китае экспериментального ядерного реактора затормозил развитие этой технологии на пять лет. Попытка построить в Китае опытный образец сорвалась из-за ограничений на сотрудничество и иностранные инвестиции в ядерной сфере, которые были введены США в октябре 2018 года. Подробнее здесь.

Продолжение обсуждения строительства 6 АЭС в Индии

На территории Индии планируется строительство шести американских АЭС. США и Индия уже подтвердили планы строительства таких объектов. Об этом сообщал «Интерфакс» со ссылкой на Госдеп США.

Стороны подтвердили приверженность укреплению двухстороннего сотрудничества в области безопасности и гражданского использования атомной энергии, включая строительство шести американских АЭС в Индии, — говорится в сообщении. Договоренности были достигнуты на встрече в Вашингтоне.

Индийскую сторону представлял государственный секретарь по иностранным делам Виджай Гокхане, американскую — заместитель госсекретаря США Андреа Томпсон.

В то же время официальный Вашингтон призвал Индию и других участников рынка прекратить покупать венесуэльскую нефть. Индия остается для Венесуэлы важным рынком сбыта нефти, в то время как США ввели санкции в отношении венесуэльской государственной нефтяной компании PDVSA.

В 2018 году нефтяной экспорт из Венесуэлы в Индию составлял в среднем 340 тысяч баррелей в день. В феврале 2019 года индийцы закупали у венесуэльцев по 297 тысяч баррелей в день.

2018

США планируют остановить развитие атомной энергетики Китая

15 сентября 2018 года американский The Wall Street Journal со ссылкой на неназванных американских чиновников сообщил, что США намерены усилить контроль за экспортом ядерных технологий в Китай.

«Усиление контроля будет направлено на то, чтобы запретить Китаю приобретать ядерные технологии не в рамках двустороннего соглашения»[1].

Если это соответствует действительности, то это означает, что США в своих торговых войнах с Китаем намерены расширить ограничительные меры и на такую важную отрасль, как атомная энергетика. Самое неприятное для Китая то, что в этом случае Америка имеет совершенно корректное обоснование для предполагаемых ограничительных действий. Дело в том, что в 1985 году КНР и США подписали Соглашение 123 сроком на 30 лет, действие которого в 2015 году было продлено на такой же срок.

По соглашению, «Золотой стандарт» — запрет на обогащение урана на территории страны-партнера и передача ОЯТ либо самим США, либо указанным ими странам-союзникам, запрет на передачу технологий третьим лицам. Особенностью «Соглашения 123» с КНР стало отступление от «золотого стандарта» — Китай сразу получил возможность сотрудничать по ОЯТ с Францией, не были ему запрещены и работы по обогащению урана.

Подписанное Китаем «Соглашение 123» позволило ему в середине 1990-х начать переговоры с Россией о сооружении АЭС «Тяньвань» и о строительстве на территории Китая завода по обогащению урана по нашим технологиям, на этом же основании Китай в 2007 году подписал с американской компанией Westinghouse протокол о намерениях о строительстве четырех реакторов АР-1000. Построить удалось только два, с опозданием по срокам и превышением договорной сметы. Но за эти годы Китай разработал технологию реакторов САР-1400 (China AP-1400) и по договору с Westinghouse получил право на строительство этих реакторов в третьих странах.

«Соглашение 123» позволяет США в любой момент ввести ограничения на эти пункты договора между Китаем и частной компанией Westinghouse, тем самым нарушив все планы Китая по экспорту им своих атомных технологий. «Соглашение 123» дает Америке право требовать от Китая прекратить импорт французских и российских технологий, что может стать серьезной проблемой для КНР. По договору с Францией ведется разработка проекта строительства завода по переработке отработанного ядерного топлива на территории Китая по французским технологиям. Росатом продолжает работы по третьему и четвертому энергоблокам АЭС «Тяньвань».

Соответствует ли действительности сообщение WSJ, какой окажется реакция Китая, покажет время.

Westinghouse не может развивать проекты в Индии из-за процедуры банкротства

В 2018 году прошло почти десять лет с момента окончания ядерной изоляции Индии и заключения Ядерного соглашения с США, но на в стране к этому времени только один проект в области атомной энергии был реализован в партнерстве с иностранным государством — и это Россия, говорится в статье Nuclear Asia.

Как отмечает Nuclear Asia, одной из главных причин успеха «Росатома» является тесная связь между Индией и Россией. В частности, российско-индийский договор о сотрудничестве в области использования атомной энергии отличается от аналогичных соглашений с другими государствами — в документе отсутствует пункт о расторжении договора, в случае если Индия проведет испытания ядерного оружия, поясняет издание.

Как сообщает специализированный портал, два крупных проекта с американской и французской атомными компаниями были отложены на неопределенный срок и по ним пока не предвидится какого-либо конкретного соглашения с Индийской корпорацией по атомной энергии (NPCIL) — госпредприятием, отвечающем за производство электроэнергии в стране.

Тем не менее, к концу 2018 года французская компания-оператор атомных электростанций EDF планирует представить свое предложение индийской стороне, а американская корпорация Westinghouse, которая также работает в области атомной энергии, рассчитывает выйти из процедуры банкротства. Тогда как российская госкорпорация «Росатом» уже с нетерпением ждет завершения строительства на блоках №3 и №4 АЭС «Куданкулам». При этом, отмечает Nuclear Asia, и Westinghouse, и EDF намерены сосредоточить свои предложения на поставке ядерных реакторов и другого оборудования, передав индийским коллегам обязательства по строительству самих объектов^[2].

Совместный с французской компанией проект АЭС «Джайтапур» в Махараштре может стать крупнейшей атомной электростанцией в мире общей мощностью 9,6 ГВт. Однако, когда французский энергетический гигант Areva столкнулся с финансовыми проблемами, будущее проекта оказалось под вопросом. В 2017 году компанию приобрела EDF и с тех пор проект находится на стадии переговоров французов с Индийской корпорацией по атомной энергии. В случае их успешного завершения, EDF будет отвечать только за проектирование и снабжение, а индийская сторона возьмет на себя строительство.

Переговоры с Westinghouse по созданию шести реакторов стоимостью $20 миллиардов начались еще в 2009 году. Но и здесь возникло препятствие — в 2017 году американская компания объявила о прохождении процедуры банкротства. После этого Westinghouse была куплена канадским консорциумом за $4,6 млрд. Но стоит отметить, что контракт Westinghouse с индийской стороной может быть подписан только после завершения процедуры банкротства, что может произойти только в 2019 году. Увязав свои финансовые проблемы со строительством, компания заявила, что займется только поставкой реакторов, а работы по строительству АЭС отдаст на аутсорсинг.

Единственным иностранным партнером, который успешно реализовал проект создания АЭС в Индии, была российская госкорпорация «Росатом», пишет Nuclear Asia. Строительство энергоблоков №1 и №2 АЭС «Куданкулам» уже завершено, а в 2017 году на площадке третьего энергоблока была проведена процедура заливки первого бетона. Строительство АЭС «Куданкулам» — одной из крупнейших атомных электростанций в Индии — идет согласно графику и уже началась поставка оборудования.

Разрешение на загрузку топлива на первом в мире блоке AP1000 АЭС в Саньмэне

27 апреля 2018 года Китайская государственная корпорация ядерно-энергетических технологий (SNPTC) и компания CNNC Sanmen Nuclear Power Company Limited (SMNPC) сообщили о том, что первый в мире блок AP1000 АЭС в Саньмэне (провинция Чжэцзян, Китай) получил разрешение на загрузку топлива от Национального управления по ядерной безопасности Китая (NNSA) и приступил к первоначальной загрузке.

"Сегодня мы подошли к невероятно важному рубежу для Westinghouse и нашей технологии AP1000", - отметил президент и главный исполнительный директор Westinghouse Хозе Эметерио Гутиеррес (José Emeterio Gutiérrez). – "Это еще один значительный шаг в рамках поставки нашему клиенту первого в мире энергоблока AP1000, демонстрирующий миру преимущества нашей передовой технологии пассивной защиты".

Блок 1 АЭС Саньмэнь успешно прошел через все необходимые функциональные испытания, проверку технических аспектов и безопасности, а также через согласования с регулирующими органами Китая. За процессом загрузки топлива последует достижение первоначальной критичности, первоначальная синхронизация с электросетью и консервативный, пошаговый, выход на мощность в тестовом режиме до тех пор, пока тестирование не будет надежно и успешно завершено на максимальной мощности.

"Этот важный этап в реализации проекта означает старт финальной программы сдачи в эксплуатацию Блока 1 АЭС Саньмэнь", - сказал Дэвид Дарем (David Durham), старший вице-президент бизнеса новых проектов Westinghouse. – "Уверен, что наши команды продолжат работать на самом высоком уровне – как в Саньмэне, так и над проектами Хайян и Вогтль, обеспечивая нашу постоянную поддержку действующим энергоблокам во всем мире".

Забастовка против визита главы Westinghouse в Индии

13 февраля 2018 г. в Индии прошла забастовка против визита руководителя Westinghouse Electric. Правительство Индии планирует подписать с Westinghouse соглашение о строительстве шести атомных реакторов AP1000. Несколько индийских организаций подготовили петицию, в которой говорится, что «проект AP1000 еще не был протестирован на практике и столкнулся с проблемами лицензирования, ростом затрат и времени на строительство, и с серьезными вопросами к его безопасности в США, Великобритании, Китае и других странах». Авторы подчеркивают, что «Westinghouse подталкивает Индию к приобретению непроверенных ядерных технологий»^[3].

2017: Реакторы в Китае так и не запущены

Зима 2016-го — расширение некоторых материалов внешней защитной оболочки оказалось выше проектного. И такие эпизоды на разных участках возникали едва ли не еженедельно, а к тому времени, как известно, уже окончательно были завалены работы по возведению АР-1000 на территории Штатов. Американцам оставалось надеяться только на то, что китайцы и Бенджамин как-то вытянут, как-то закончат, как-то спасут репутацию.

Перед SNPTC в начале 2017-го была поставлена главная задача — осуществить пуск «Саньмень-1» и «Хайянь-1», китайское руководство уже перестало понимать, какой окажется конечная цена американского чуда техники. Отношение и к АР-1000, и к самому Westinghouse в Китае становится все более скептическим, поскольку попытки запустить реакторы и в 2017 году успеха не принесли. В августе прошли горячие испытания, но к загрузке топлива так и не приступили — есть подозрения, что слишком велики проблемы с биологической защитой^[1].

Реактор АР1000 на АЭС Саньмэнь

Официальные органы и СМИ Китая молчат, западная пресса муссирует письмо экологического активиста, который в ноябре 2017 года призвал к тщательной перепроверке того, что удалось построить. Европейские заводы Westinghouse отчитались о том, что изготовили две партии топлива для китайских АР-1000 — начальную и первую перезагрузочную, в январе 2018 г прошли горячие обкатки вторых блоков на обеих АЭС, но разрешения на загрузку топлива как не было, так и нет. Вероятнее всего, последует серия контрольных перепроверок — китайцы не желают рисковать, так что презентации «самого продвинутого в мире реактора ведущей американской» компании придется продолжать ждать.

2016: Премьер Индии Моди и президент США Обама обсуждают строительство 6 АЭС в Индии

Предварительные договоренности о строительстве Westinghouse шести АЭС в Индии были достигнуты в 2016 году.

Тогда по итогам встречи президента Барака Обамы и премьер-министра Индии Нарендры Моди стороны выступили с совместным заявлением о том, что американская компания Westinghouse построит шесть ядерных реакторов в Индии. В частности, речь шла о строительстве компанией Westinghouse АЭС в штате Андхра Прадеш.

В 2016 году Индия и США вели переговоры о предоставлении американским Экспортно-импортным банком кредитной линии на 8 – 9 млрд долл. на сооружение АЭС.

2015: Продолжение проблем при строительстве АЭС в Китае. Перенос сроков на годы

В начале марта 2014-го в Китай прибыли представители КЯН — выслушать претензии китайских коллег по поводу технических параметров АР-1000. Американские эксперты попытались выполнить роль адвокатов — все хорошо, все в порядке, все 18'000 изменений и дополнений к проекту, высказанные при его лицензировании в США, Westinghouse уже учла, можно спокойно заканчивать работу. Китайцы, однако же, на демонстрацию белоснежных улыбок не отреагировали — вместо этого они вывалили еще вагон и маленькую тележку претензий. В результате переговоров стороны пришли к выводу, что опоздание на два с половиной года — это не срок, а лишний годик на устранение Westinghouse пойдет только на пользу. Опорные колонны заменят, стальные плиты основания подварят, транспортный шлюз переделают — ну, и так далее. Сказать, что SNPTC огорчилась — ничего не сказать, причем в этот раз дело было не в деньгах, случилось нечто более страшное и ужасное — компания срывала план пятилетки, которая заканчивалась в 2015 году. Это было настолько ужасно, что SNPTC даже не стала протестовать против этой ахинеи — руководство компании едва ли не на коленях стояло перед американцами с мольбами осуществить запуск хотя бы в 23:59 31 декабря.

В общем, китайцы храбро сражались с мастерством и профессионализмом американской компании, но эту битву они проиграли. Оставалось согласиться взойти на эшафот с гордо поднятой головой — в январе 2015-го SNPTC официально заявила, что пуск «Саньмень-1» переносится на 2016 год. Представитель компании, зачитавший этот текст, с трудом избежал инфаркта и инсульта, хотя комментарий ЦК КПК рвал в куски сердца руководителей SNPTC, колоколом гудел в головах:

«Власти КНР определенно очень разочарованы».

Но, что удивительно, Земля не наскочила на небесную ось, расстрельных приговоров тоже не состоялось, и расхрабрившаяся SNPTC в мае 2015-го начала давать признательные показания: в 2016-м тоже вряд ли, но вот в 2017-м — наверняка. И вообще — нельзя исключать даже того, что летом из Америки приедут нормально работающие насосы, а все остальное мы уже делаем в самом Китае. Это было чистой правдой — были произведены корпус, крышка, блок системы управления защиты, все было аккуратно доставлено и смонтировано и, казалось бы…

Оказалось, что казалось — насосы летом не приехали, поскольку попросту не прошли заводских испытаний. Нет, не проверок со стороны заказчика или КЯН — трещины в лопатках в сантиметр шириной видел даже невооруженный американский глаз. ЦК КПК заявлений по этому поводу давать не стал — похоже, что набор цензурных слов закончился.

В октябре заводской ОТК в Америке «дал добро», насосы поплыли к китайскому берегу. Нам неизвестен этот секретный маршрут — на место ГЦН прибыли только в декабре, но это все равно было победой, поскольку в этот раз они выдержали все испытания. Китайские заказчики тут же подтвердили заказ всех остальных насосов и стали молиться своим китайским богам, чтобы американские партнеры смогли справиться с этой работой в обозримом будущем. Боги были благодушны — насосы стали идти по новому графику, и в первой половине года их удалось смонтировать на штатные места, атомщики приступили к холодной обкатке реактора на «Саньмень-1», в июле тот же этап удалось успешно провести и на первом реакторе АЭС «Хайянь».

2013: Китай отправляет обратно бракованное оборудование из США

Зимой 2013-го срок сдачи «Сяньмень-1» окончательно перенесли на начало 2014-го, официально выставив в качестве причины аварию на «Фукусиме», хотя ранее говорили о том, что американская технология настолько хороша, что никакой корректировки проект АР-1000 не требует. Ну, а далее в американском проекте на китайской территории стал все отчетливее слышаться французский акцент — осенью 2013 года выяснилось, что первый блок закончат в 2014 году, но где-то так в ноябре-декабре, на полтора года позже контрактного срока. Такая откровенность была связана с тем, что с начала 2013-го в китайском подразделении Westinghouse сменился руководитель — возглавлявший на тот момент компанию Дэнни Родерик не выдержал того, что вытворяли на площадках люди Shaw, и уговорил принять пост своего старого приятеля Джеффа Бенджамина, работавшего в Rolls-Royse.

Бенджамин смог раскрыть тайну постоянных срывов сроков и роста сметы — все дело было в … дисциплинированности китайцев, отвечавших за общестроительные работы и монтаж оборудования. Они просто выполняли работу в срок — вот ведь какая неожиданность! Есть чертежи — варим арматуру, льем бетон, сдаем этап работы. Через неделю — получаем очередное изменение проекта, разбиваем бетон, демонтируем арматуру, монтируем арматуру, льем бетон. Прибыло оборудование — по графику осуществляем монтаж. Через пару недель после сборки являются американские специалисты для … проверки качества оборудования — ну, не успели они это сделать раньше. Дефект, демонтаж, зачастую — демонтаж еще и строительный (узел был смонтирован, на этаже закончили перегородки, сделали перекрытия, пошли выше, в имеющиеся окна-двери оборудование уже не вытащить). Работали бы китайцы как положено — без спешки, с прогулами, пьянками, текучкой кадров — все бы было в порядке, а тут вот такая незадача! Бенджамин пытался навести хоть какой-то порядок, но получалось так себе — изменения в проекте по-прежнему появлялись, проверять оборудование, поступавшее с разных концов света, по-прежнему успевали далеко не всегда.

В декабре 2013 года из Америки в Китай прибыла очередная партия ГЦН от Curtiss Wright в количестве четырех штук, в январе проверка выявила очередной брак на двух из них — и насосы уплыли обратно. Заодно уплыл и срок сдачи — теперь на 2015-й год, зато китайцы бодрыми голосами доложили, что уже три китайских завода готовы производить такие же ГЦН самостоятельно. Но — потом, пока нужно, чтобы дорогие американские учителя из Wеstinghouse закончили исполнять взятые на себя обязательства. Китайцы стояли на пристани, улыбались и махали вслед уплывающему пароходу с насосами, которые на борту не были в полном одиночестве — вместе с ними отправлялись «до дому» еще и пиропатроны, коряво изготовленные компанией SPX. Взрывчатое вещество в них как бы имелось, но взрываться не хотело, а эти пиропатроны должны были вводить в действие системы безопасности реактора в случае аварий.

2012: Westinghouse зовет китайцев с опытом строить АЭС в США

В начале 2012 года руководство Китая вынуждено было признать факт двойного подорожания проектов АР-1000, неуклюже объяснив это катастрофическим изменением курса юаня по отношению к доллару. SNPTC заподозрила, что подорожание можно остановить, если поторопиться с локализацией производства оборудования. Американцы согласились и летом 2012 года передали всю необходимую документацию, после чего китайские атомщики поняли — побороть рост стоимости в течение ближайшей пятилетки не получится. С учетом всех изменений, внесенных в проект по требованиям КЯН, китайцы приняли от Westinghouse 140 000 (сто сорок тысяч — прописью) текстовых документов и чертежей. Вес этого инженерно-бюрократического чуда составил 20 тонн — разобраться в том, что же именно им досталось, китайским атомщикам было далеко не просто.

Так прошел остаток 2012 года — китайцы пытались разобраться в вагоне документов, американцы пытались решить проблему ГЦН, а время шло. В конце года нервы у американцев сдали — Westinghouse официально признала, что запуск «Сяньмень-1» будет отложен минимум на полгода. Откровенность американцев имела причины, связанные не только с Китаем, — Westinghouse в 2012-м году, после долгих мучений получила лицензию на строительство АР-1000 на территории США. И целый ряд ведущих инженеров компании начал борьбу с собственным начальством за то, чтобы господа-руководители … уговорили китайцев ехать в Штаты, поскольку там строить было просто некому, а китайцы уже успели приобрести опыт на сооружении АР-1000 в Китае. То есть, прибыв в Китай в 2009 году в качестве учителей, в 2013-м американцы уже понимали, что целесообразнее стать учениками. Руководство Westinghouse, однако, на такой подрыв репутации не пошло. В итоге полиция ловила на строительных площадках в Штатах наркоманов и алкоголиков, улетел под откос вагон с корпусом реактора и так далее. Вот что было инженеров-то не послушать — ведь китайцы на такую работу поехали бы только после собеседования в ЦК КПК, трудились бы на «пять баллов с плюсом»…

2011: Китай вынужден отказаться от повышенных мер безопасности на АЭС Westinghouse

Государственные надзорные органы Китая внимательно следили за тем, как американская комиссия по ядерному надзору (КЯН) проводит лицензирование проекта АР-1000. Китайские специалисты понимали, что у КЯН опыта и квалификации больше, поэтому практически один в один переносили эти требования к Westinghouse и на объекты, возводимые в Китае. Но при этом они понимали и то, что исполнение некоторых требований для Westinghouse было невыполнимо. КЯН затребовала изменить конструкцию контайнмента (внешней оболочки реактора) так, чтобы она была способна выдержать падение на нее самолета, китайцы прикинули, сколько времени Westinghouse убьет на то, чтобы это выполнить, да еще и соблюдая основную свою идею — модульность конструкции. Контайнмент из отдельных модулей, который должен быть смонтирован на строительной площадке так, чтобы от него самолеты отпрыгивали? И сжалились китайцы — не будет у нас падающих самолетов, модульность тоже вычеркиваем, отливаем из предварительно напряженного бетона, нас этому на ТАЭС обучили. Инженеры Westinghouse такому послаблению только обрадовались, ситуация на обеих площадках стала развиваться чуть бодрее. Проект становился все более «китайским».

Стройка продолжалась, летом 2011 года из Южной Кореи на площадку АЭС «Саньмень» прибыл корпус первого реактора. Можно было бы надеяться на то, что проблемы начального этапа удалось перерасти, что все наладится, но все острее и злее становилась ситуация вокруг ГЦН. Испытания, которые шли весь 2010 и большую часть 2011 года, выявляли все новые недочеты — грелись подшипники, перегревался корпус. Curtiss Wright осенью 2011-го официально известила SNPTC, что поставка первой партии насосов, в которых устранены все выявленные недочеты, произойдет с задержкой не менее полугода — до второго квартала 2012-го, но Westinghouse продолжала обещать, что все будет хорошо, что запуск реакторов произойдет строго по графику, в 2013 году. На чем основывался такой энтузиазм, сказать сложно, ведь после трех серий неудачных испытаний было очевидно, что китайцы будут максимально придирчивы при испытании очередного варианта ГЦН. Для Westinghouse такая неудача была чревата не только ударом по репутации — она вела к прямым финансовым потерям, сумма контракта с Curtiss Wright составляла 223 млн долларов, которые уже были выплачены, грозили и штрафы за срыв сроков.

2009

Новые японские хозяева Westinghouse затягивают строительство блоков на АР-1000 в Индии

В апреле 2009-го Индия приняла решение изучить вопрос о строительстве на АЭС «Куданкулам» энергетических блоков №3, 4, 5 и 6, а в мае случился прорыв на переговорах о поставках природного урана с Казахстаном – Астана «дала добро» на 2’000 тонн. Хронологическое совпадение абсолютно случайное – бывает и так.

В июне 2009 Индия сообщила, что «готова приступить к переговорам с Westinghouse по деталям будущего строительства блоков с реакторами АР-1000», но шли эти переговоры немало лет. Почему так долго? Да по причине глобальности мировой экономики, разумеется. Дело в том, что, кроме Китая, крайне недовольна отказом Индии подписать ДНЯО была еще и Япония, входящая в число ГЯП. Казалось бы – а какое дело американцам до претензий Японии, которая сначала отказывалась соглашаться на снятие «атомной блокады» с Индии, а потом еще несколько лет не подписывала с Индией договор о сотрудничестве в атомной энергетике? Самое прямое – ведь Westinghouse в 2007 году стала собственностью японской Toshiba. И точно такая же проблема возникла у второй американской компании, намеревавшейся строить свои реакторы в Индии – инициатива исходила не от General Electric, а от международного концерна GE/Hitachi. Вот и получилось, что мирные российские атомщики продолжали возводить блоки «Кундакулам», а наши американские конкуренты занимались дипломатическими играми, подарив России несколько лет преимущества^[4].

Американцы проваливают сроки и бюджет по строительству АЭС в Китае

В 2007 году Westinghouse добился подписания протокола намерений о строительстве в Китае сразу четырех реакторов АР-1000. Отсутствие референтных блоков не мешали уверенным заявлениям США о том, что ввод реакторов в эксплуатацию состоится в 2013 году – дела американских атомщиков уверенно шли в гору, всем на зависть. На март 2018 года запуск АР-1000 в Китае пока так и не состоялся.

В 2007 году под контракт с американцами в Китае создали новый атомный концерн State Nuclear Power Technology Corporation (SNPTC). Концерну предстояло перенять технологию, локализовать производство всех компонент атомных блоков в Китае, добиться от своих специалистов такого уровня квалификации, который бы позволил дальнейшее развитие этой технологии. С американцами договорились почти полюбовно: они передавали технологию АР-1000 китайским заказчиком с правом последнего строить АР-1000 с «китайским акцентом» на территории Поднебесной, с правом экспортировать проект, только доработанный до мощности 1300 МВт и выше. Сказано — сделано, стороны приступили каждая к своей работе. Американцам предстояло показать, «как надо», китайцам — законспектировать и пробовать обучиться высокому ремеслу.

Вот на этом, простите, серьезная часть статьи закончилась, ибо дальше мы будем описывать то, что вытворяли в Китае представители «самой передовой и высокоразвитой державы» при попытках построить энергоблоки на основе реактора АР-1000. Мы постараемся давать как можно меньше комментариев, будем просто перечислять факты. И еще один немаловажный момент — Китай остается достаточно закрытой страной, условия контракта изначально были накрыты «коммерческой тайной», потому далеко не всегда то, что происходило на строительных площадках, можно было узнать из официальной прессы. Часть информации — результат работы экспертов, изучавших провинциальную и даже муниципальную прессу, общавшихся с китайскими атомщиками на всевозможных международных встречах.

Для начала Westinghouse сообщила китайцам, что инжиниринговый и прочий сервис на стройках будет осуществлять компания Shaw Group Inc.

После решения всех организационных вопросов началом строительства стал 2008 год, сдача энергоблоков в эксплуатацию была предусмотрена в 2013—2014 годах. Земляные работы на АЭС Саньмень» в провинции Чжэцзян стартовали в феврале 2008 года, при этом китайцы с некоторым удивлением наблюдали, как американцы раскидывали контракты на производство корпусов, крышек и контайнментов (стальных оболочек), парогенераторов, насосов и прочего оборудования по белу свету — в дело вступали южнокорейские и японские заводы и другие. Представителей США в списке было всего два — Westinghouse бралась самостоятельно изготовить приводы блока системы управления защитой, а Curtiss Wright подрядилась под ее чутким контролем произвести ГЦН (главные циркуляционные насосы) для всех реакторов — по 4 на каждый и два как запасные.

В апреле 2009 года на площадке «Саньмень» дело дошло до заливки первого бетона, и тогда же окончательно определились со второй АЭС — американцы должны были начинать работы на АЭС «Хаяйнь» (Hayanang) в провинции Шаньдунь. Китайские специалисты, изучив чертежи корпуса реактора и посмотрев на то, как организовано их производство на заводах южнокорейской Doosan Heavy Industries, в том же году определили будущего отечественного производителя — Shandong Nuclear Power Equipment Manufacturing Co. Однако подозрения китайцев о том, что подписан контракт на строительство реактора, у которого не было референтного блока в самих США, стали не только появляться, но и постепенно крепнуть — о том, как американский атомный надзор гоняет Westinghouse с проектом АР-1000, не говорил только ленивый. Впрочем, изменения и дополнения, затребованные надзорными органами в отношении бетонной «рубашки» реактора, начинались с отметки +30 метров — у китайцев еще было время посмотреть, чем все это закончится.

Летом того же 2009 года начались работы и на площадке «Хайянь» — разница составила всего несколько месяцев. То, что пауза была такой короткой, как позже выяснилось, стало стратегической ошибкой — не набив шишек на головном реакторе, американцы не получили опыта, не смогли обнаружить слабые места, недочеты. Посмотрите на то, как ведет работы "Росатом" с реактором ВВЭР-1200. Первый из них был пущен на Нововоронежской АЭС в 2016 году, и только в 2018 году идут завершающие этапы с таким же реактором на Ленинградской АЭС-2. Отлажена работа производителей всего оборудования, учтены ошибки при организации технологических процессов — все это позволило снизить себестоимость энергоблока, следующие реакторы постепенно позволят компенсировать перерасходы, случившиеся при сооружении самого первого. Американцы же попытались втиснуться в контрактную сумму, сбивая за счет оптовых заказов цены поставщиков, тиражируя любой просчет с коэффициентом 4, а потом были вынуждены все это исправлять, срывая сроки и неизбежно расходуя лишние деньги. В результате экономили на всем, что не замедлило сказаться, причем самым трагическим образом.

15 сентября 2009 года на «Хайянь» начались бетонные работы, а 24 сентября рухнули строительные леса — пять трупов, 21 пострадавший в госпитале. Американцы пытались заставить китайских строителей работать в три смены при зарплатах в 200−300 долларов, да еще и сэкономив на элементарных правилах техники безопасности. Центральная китайская пресса попыталась замолчать этот эпизод, но «закрыть рты» журналистам провинциальных СМИ не успели — информация постепенно стала просачиваться наружу.

В конце 2009 года тревожный звонок стал слышен более отчетливо — надзорные органы США забраковали образец главного циркуляционного насоса, потребовав многократно увеличить надежность. Для соответствия проекту требовался ГЦН, способный работать внутри реактора на протяжении всего срока работы — 60 лет без замены прокладок, шестеренок и прочего, зато при наличии высокого давления и уровня радиации. Американцы обещали что-нибудь придумать, уповая на то, что запас времени имелся — на объекте шли общестроительные работы, возведение ядерного острова должно было начаться значительно позже.

Китайцы не стали раздувать скандал и в этот раз, но щелчок по носу Штаты получили основательный. Китай продолжил переговоры с Пакистаном, стороны двинулись к заключению контракта на строительство китайскими атомщиками сразу шести реакторов для Исламабада.

«Не нравится, что мы тащим атомные технологии в страну, обладающую атомным оружием и не подписавшую ДНЯО? Смотрим на ваши отношения с Индией — не видим отличий. Не нравится, что это наши технологии, наши реакторы? Смотрим на результаты проверок ГЦН — извините, сомневаемся в качестве работы по контракту».

Расчет оказался точен — ни слова возражений из Вашингтона не раздалось.

Конечно, китайцы могли продолжать пытаться умалчивать о проблемах, нараставших вокруг АР-1000, но они оказались слишком значительны. Промежуточные итоги подвели летом 2010-го — хаос на строительных площадках, уточнения и изменения проекта, нарушения техники безопасности и так далее. Стало очевидно, что на блоках АЭС «Саньмень» срок сдачи нужно передвигать на два года, рост сметы составит 50%, а по неофициальным прикидкам независимых экспертов, цена поднялась в 2,5—3 раза. Это, повторяем, после первого года работы. Китайцы снова не стали раздувать скандал — они просто приступили к переговорам с Orano (ранее Areva) о EPR-1600.

2010

США разрешают Индии построить завод по переработке ОЯТ, не обладая собственными технологиями

Индийские переговорщики в 2010 году выдавили из США милостивое разрешение на строительство завода по переработке ОЯТ, которое будет нарабатываться на американских реакторах. Вдумайтесь в абсурдность – Индия просила у Америки разрешения построить завод с технологией, которой Штаты не обладали тогда и не обладают сейчас.

Индия вводит требование об ответственности поставщика за аварии. США против. Переговоры затягиваются

Видимо, потратив слишком много времени на ведение переговоров с американскими атомными бюрократами, индусы и сами заразились абсурдом, а потому в 2010 придумали новое препятствие для подписания контрактов на строительство АЭС с американо-японскими корпорациями. В Индии не было закона, в обязательном порядке входящего в пакет атомно-энергетического законодательства – об ответственности поставщика оборудования и автора проекта АЭС за возможные аварии. Общепринято, что после того, как АЭС передается под управление заказчика, этот заказчик отвечает за безопасность работы станции и несет ответственность, в том числе и финансовую, за все возможные аварии. Индийские атомщики и политики пожелали сказать новое слово – они придумали, что ответственность с поставщика оборудования и проектировщика не снимается до окончания эксплуатации АЭС. Абсурд, но вот так им захотелось. "Росатом" и Orano (ранее Areva) уточнили, каким может быть размер ответственности, и достаточно быстро договорились, что сумма не может превышать один миллиард долларов, после чего наши атомщики продолжили строительство «Кундакулам», а французы – вести переговоры о подписании контракта на строительство своих EPR-1600.

Государственная компания AREVA на тот момент могла позволить себе такой риск, Росатом не очень понимал и не понимает до сих пор, что такое «авария на ВВЭР-1000». А вот для Westinghouse и GE/Hitachi такое требование со стороны заказчика стало камнем преткновения – частные компании не могли себе позволить миллиардного риска, а уверенности в том, что на реакторах их проектов все будет безаварийным, у них как-то не было. В отличие "Росатома", который в те годы вел реальное строительство реакторов одновременно в России, в Китае и в Иране, американские "суперпрофессионалы", строили модели АЭС на бумаге и в формате 3D. Красивые, изящные, превосходные модели производили неизгладимое впечатление и восхищали зрителей, а вот как и что получится «в железе», американские атомщики понятия не имели. Потому правительство США было очень сильно возмущено алогичным требованием Индии – и переговоры продолжались и продолжались.

Летом 2013-го пресс-релиз Westinghouse официально оповестил о "невероятно мощном продвижении" к подписанию контракта – компания смогла подписать с индийскими заказчиками меморандум о взаимопонимании. Сотрудники Росатома завистливо охнули и продолжили выводить на минимальный контролируемый уровень первый реактор «Куданкулама».

В июле 2014-го Росатом вывел реактор на 100% мощности. Мало того – Россия только-только сдала «Куданкулам-1» в коммерческую эксплуатацию, как госсекретарь США Джон Керри в январе 2015-го сенсационно сообщил о «некотором продвижении на переговорах». Головокружительный темп.

В феврале 2015-го Reuters сообщило о том, что триумф становится все ближе:

«Действия по завершению прорывного взаимопонимания, достигнутого в ходе визита Обамы в Индию, будут выполнены до конца года».

В декабре 2015-го Индия действительно подписала важнейший документ! С Японией. Договор о сотрудничестве в сфере атомной энергетики. С Westinghouse – не подписала. Устала Индия от такого бешеного ритма, взяла паузу на полгода. Надо было понаблюдать за физическим пуском второго блока «Куданкулама», подписать с Росатомом контракт на блоки №3 и 4, не до американцев было.

В июле 2016-го Westinghouse американцы добились договоренности заключить контракт с индийским заказчиком в фантастически сжатый срок – к июню 2017-го.

Весной 2017-го компания Westinghouse обанкротилась. Все надежды на возрождение американской компании на рынке строительства реакторов теперь связаны только с Китаем.

2006

Westinghouse получает контракт в Китае на 4 реактора АР-1000 за $5 млрд

Осенью 2004 года Китай, устав упрашивать Россию о передаче технологий, решил «вбросить шар», объявив международный тендер на строительство четырех реакторов, вколотив в условия согласие претендентов на передачу технологий. "Росатом" тендер предпочел «не заметить», зато на участие заявились как раз в это время становившаяся японо-американской компания Westinghouse и французская Orano (ранее Areva) — их такое обязательство устраивало. И причины для такой податливости были весьма серьезными — и США, и Франция к тому времени уже по 20−25 лет не строили новых АЭС ни за рубежом, ни у себя дома. Если AREVA еще могла похвастаться своей победой в тендере 2003 года в Финляндии, то у Westinghouse не было вообще ничего, кроме чертежей и 3D-моделей реактора АР-1000. При этом обе компании были совершенно уверены в том, что предложенные конструкторские решения отвечают всем требованиям безопасности и экономически весьма выгодны.

Китайцы не торопились, итоги тендера были оглашены к концу 2006 года. За эти два года AREVA блистательно продемонстрировала, как замечательно она умеет работать и что творит с начальной ценой. Была ли велика уверенность Китая, что предложение Westinghouse с точки зрения технологии и безопасности не хуже, а умение выполнять условия возможного контракта у американцев окажется лучше? Трудно сказать, а вот политическая и бухгалтерская обстановка тогда была для китайцев чрезвычайно выгодна. Для начала они уверили американцев, что Китаю в ближайшее время потребуется от 20 до 30 новых реакторов, а после стали внимательно присматриваться к тому, как шли переговоры по «Соглашению 123» между США и Индией.

После испытания ядерной бомбы 1974 года государства — ядерные поставщики (ГЯП) блокировали поставки в Индию любых технологий и материалов, имеющих отношение к атомным технологиям, а Индия отказалась подписывать Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Индийские политики заверили мировое сообщество, что и их стране нужно около 30 новых реакторов, американцы, с трудом переводя дыхание от приступа алчности, взялись уладить все проблемы с ГЯП — и началась череда переговоров.

Но, какой бы в результате ни оказалась окончательная редакция «Соглашения 123», американцам предстояло договариваться и с ГЯП, и с МАГАТЭ, и с участниками ДНЯО, и даже с СБ ООН. Во всех организациях «вес» Китая весьма значителен, поэтому предстоящие торги за его согласие с усилиями США в отношении Индии радовали Пекин очевидными перспективами на переговорах с Westinghouse. Игра получилась беспроигрышной — американцам было предложено один раз договориться с китайцами и получить сразу два выигрыша — контракты на строительство реакторов и в Китае, и в Индии. Правда, не очень понятно, в какой момент американцы должны были запеть гимн либералов об эффективности частного бизнеса — интересы частной компании Westinghouse на международной арене отстаивали едва ли не весь поголовно Госдепартамент, вице-президент и президент страны, лидеры сената и конгресса.

Areva в ноябре 2006-го отказалась от продолжения борьбы, и в декабре Westinghouse получила вожделенный контракт: два реактора в провинции Чжэцзян и два реактора в провинции Гуандун, общая сумма — $5,3 млрд, срок исполнения — 5 лет.

Мало кто расслышал спокойный голос эксперта атомной отрасли Андрея Черкасенко:

«Победа на таких условиях подорвет позиции американской компании на китайском рынке строительства реакторов. Эти четыре блока будут последней стройкой Westinghouse в Китае».

Сказано это было в декабре 2006 года, и через 12 лет мы видим, что Черкасенко оказался прав на все 100%.

«Соглашение 123» для Индии

Судьба «Соглашения 123» между США и Индией складывалась драматично. После проведения Индией ядерного испытания в 1974 году, ГЯП (Ассоциация государств ядерных поставщиков), приняла решение о запрете поставок в эту страну любой продукции и технологии, имеющих хоть какое-то отношение к ядерной энергии. На территории Индии серьезных ресурсов урана нет, с прочими энергетическими ресурсами на полуострове Индостан тоже нехорошо – нет тут приличного количества ни нефти, ни газа, ни угля.

Индия сопротивлялась, упорно отказываясь подписывать Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), «атомная блокада» продолжалась более 30 лет. Неизвестно, чем это могло закончиться, но, судя по всему, кто-то в руководстве Индии нашел слабое место – тягу заокеанской демократии к золотому тельцу и желание США сохранять статус всемирного гегемона.

В то же время гордость и амбиции индийского руководства вступили в жестокую схватку с требованиями энергетики страны. Ее население не просто огромно, оно еще и живет вдоль всех крупных рек, что сводит шансы строительства ГЭС практически до нуля. Какая плотина и водохранилище, если придется переселять десятки миллионов человек? Рост зависимости Индии от импорта нефти и газа дошел к началу 2000-х до 80%.

В 2006 году советник правительства Индии по научным вопросам Р. Чидамбарам сделал закономерный вывод:

«Атомная энергетика становится для Индии неизбежной. В будущем важность АЭС будет только возрастать»

Если другие страны мира могут себе позволить думать о выборе между газом, углем, нефтью, ураном, ГЭС и возобновляемой экзотикой, то Китай и Индия альтернативы не имеют. С ростом уровня жизни спрос на атомные реакторы в Индии и в Китае будет стремительно расти, здесь растут два огромных рынка строительства АЭС. С середины 2000-х годов в Индии закружился хоровод представителей энергетических концернов.

После того, как индусы дали сигнал о том, что они готовы оплатить строительство десятков АЭС, американцы сочли возможным приступить к переговорам о «Соглашении 123» и с этим государством. Переговоры шли непросто, упорно, с перерывами – индийские политики не желали соглашаться со всеми требованиями США, которые в свою очередь не желали соглашаться с тягой к самостоятельности страны.

В числе требований, которые американцы желали видеть в договоре о сотрудничестве, присутствовали четыре пункта, которые индийским политикам не нравились от слова «совсем»:

• Полный запрет на переработку ОЯТ и на производство тяжелой воды;
• Контроль за использованием поставленного в Индию американского оборудования;
• Ежегодная сертификация президентом США соблюдения Индией правил режима нераспространения;
• Ограничение будущих поставок ядерного топлива оперативными потребностями, что не позволяло Индии накопить запасы.

Кроме того, Вашингтон считал необходимым получить возможность в одностороннем порядке прервать все контакты, поставки, работы, если в Индии будет проведено очередное испытание ядерного оружия. Манмохан Сингх справедливо полагал, что договор, в котором содержались все эти положения, не прошел бы ратификацию в парламенте Индии. Но ситуация не ограничивалась только переговорами с США – в деле был еще и Китай со всеми его противоречиями в отношениях с Индией. Китайцы прекрасно понимали, что планируемый договор о сотрудничестве в атомной отрасли станет неофициальным признанием права Индии на ядерное оружие, а потому весьма настойчиво требовали присоединения Индии к ДНЯО. Вполне возможно, что Китаю бы и удалось не дать снять «атомную блокаду» Индии, если бы не заголовки американской прессы:

«Американские компании могут заработать на строительстве АЭС в Индии свыше 100 миллиардов долларов»…

Вот и подумайте – могли ли американские политики, искренне желавшие ограничить распространение ядерного оружия, сопротивляться всем лоббистским группам?

Сопротивление было сломлено в сжатые сроки. В итоговой версии американо-индийского договора большая часть поправок, вызывавших протесты Нью-Дели, была либо смягчена, либо перенесена в «беззубые» (необязательные) статьи. К примеру, меры жесткого контроля со стороны США были понижены до «обязательных информационных сообщений», а предисловие договора было украшено вот такой фразой:

«Мирное атомное сотрудничество США и Индии не будет нацелено на сдерживание военной ядерной программы Индии».

Но Вашингтон не преминул погрозить:

«США не будут оказывать содействия Индии в получении топлива из третьих стран, если не появятся причины рыночного или иного подобного характера».

Звучит очень жестко, вот только напомним, что в это время действовал российско-американский контракт ВОУ-НОУ, по которому Штаты получали из России до половины урана, требовавшегося для их АЭС. Что эти люди могли поставить в Индию? Индийские переговорщики судорожным усилием стерли со своих лиц улыбки, изобразили огорчение и чуть ли не напрямую из Вашингтона вылетели в Париж и в Москву. Orano (ранее Areva) смогла найти в своих закромах 300 тонн урана, ТВЭЛ – 2’000 тонн.

Россия с огромным вниманием и уважением относилась и относится к ограничениям, наложенным на Индию ее договором со Штатами. 30 марта 2009 года премьер-министр Владимир Путин подписал постановление об изменениях таможенного законодательства, облегчившие экспорт ядерных материалов и технологий в Индию. Но – с вниманием и уважением к требованиям американцев:

«Необходимо получение от уполномоченных государственных органов Индии заверений в том, что полученные предметы экспорта будут использоваться только в ядерных установках, поставленных под гарантии МАГАТЭ»

2006 год, ноябрь – в Индию прибывает делегация представителей Westinghouse, General Electric, Bechtel Power, BWXT, Thorium Power Company и еще десятка энергетических компаний. Следом за американцами – японцы и канадцы, французы, ведь Индия на полном серьезе говорила о том, что в ближайшие 25 лет ей необходимы 25-30 реакторов-«тысячников».

В 2006 году «Соглашение 123», подписанное президентом США Бушем-младшим и премьером Индии Сингхом начало свое путешествие по бюрократическим лабиринтам Вашингтона. Сенат и Конгресс проголосовали «за» с огромным преимуществом. Подписание «Соглашения 123» было сполна оплачено Индией – в том же году она заключила контракты на поставки самолетов С-130, F-16 и F-18…

Но «Соглашение 123» – только необходимое условие для подписания более детального договора о сотрудничестве в ядерной сфере. С одной стороны, договор был очень нужен Индии. Америка предлагала четко разделить военную и мирную, энергетическую атомную программы Индии, поставив последнюю под контроль МАГАТЭ, группы ГЯП и … самих себя. Договор должен был позволить ГЯП закрыть глаза на неподписанный Индией ДНЯП и возобновить поставки – читать как «приступить к дележке пирога индийских заказов на АЭС».

При всем этом ажиотаже была только одна страна, не принимавшая участия в хороводе – Россия, поскольку Минатом продолжал пользоваться хоть чем-то приличным, что осталось после Горбачева - соглашением о строительстве АЭС «Куданкулам».

1998: Россия и Индия подписали контракт на строительство АЭС «Куданкулам» в Индии

В 1998 году министр по атомной энергетике Евгений Адамов и руководитель индийской комиссии по атомной энергетике Р. Чидамбарам скрепили подписями согласованный контракт на строительство АЭС «Куданкулам» в Индии.

Весной 2002 года состоялась укладка первого бетона, осенью того же года российские специалисты приступили к работе на площадке. Фактически СССР, а вслед за ним и Россия признала право Индии на обладание ядерным оружием без ее присоединения к ДНЯО, но договор по «Куданкулам» не снимал тревоги Индии по поводу отсутствия топлива для имевшихся у нее других АЭС, поэтому переговоры с США продолжались.

1992: Соглашение "Росатома" с Китаем о строительстве энергоблоков с реакторами ВВЭР-1000 на АЭС «Тяньвань»

Тем не менее в 1992 году Китай подписал межправительственное соглашение с Российской Федерацией о строительстве «Атомстройэкспортом» двух энергоблоков с реакторами ВВЭР-1000 на АЭС «Тяньвань» (ТАЭС). Причина такого дружелюбия была в числе прочего и в том, что Россия была единственным обладателем технологии обогащения урана при помощи газовых центрифуг, которые многократно превосходили технологии, имевшиеся в распоряжении и Франции, и США. В комплекте с соглашением по реакторам шло и соглашение по строительству на территории Китая завода по обогащению урана на центрифугах. Завод в Китае построен, каскады центрифуг смонтированы и запущены, вот только как стояли там центрифуги шестого поколения, так и стоят, а "Росатом" в 2018 году осваивает уже десятое. «Фокус» заключался в том, что саму технологию Россия так и не передала, и ровно так же Россия поступила с ВВЭР-1000 — несмотря на аховое положение в нашей атомной отрасли, сложившееся в лихие девяностые, технология этих реакторов китайским заказчикам так и не была передана. Наше предложение в адрес Китая можно читать как — «Мы готовы решить ваши проблемы с генерацией электроэнергии, но предлагаемые нами технологии будут оставаться нашими».

1988: Горбачев и Раджив Ганди подписали соглашение о строительстве АЭС «Куданкулам»

20 ноября 1988 года Михаил Горбачев и премьер-министр Индии Раджив Ганди подписали межгосударственное соглашение о строительстве первой очереди АЭС «Куданкулам» из двух энергоблоков с реакторами ВВЭР-1000.

1985: «Соглашение 123» для Китая

Основная статья: Атомные станции Китая

После начала сотрудничества с французскими атомными компаниями Китай пошел на подписание Соглашения «123» — в числе прочих причин, союзники по НАТО США и Франция хотели хотя бы таким способом подстраховаться от того, чтобы Китай не стал использовать получаемые технологии для развития ядерно-оборонительного комплекса. Подписание Соглашения состоялось в 1985 году — с этого момента Китай «вошел в число цивилизованных народов», все формальности, необходимые для перенятия западных атомных технологий, были соблюдены.

«Соглашение 123» Китай и США подписали сроком на 30 лет, поэтому участие Westinghouse в тендере на строительство АЭС в Китае было совершенно «легитимным». Особенностью стало отступление от «золотого стандарта» – Китай сразу получил возможность сотрудничать по ОЯТ с Францией, не были ему запрещены и работы по обогащению урана. Запрет на обогащение вообще не имел смысла – Китай входит в число стран, обладающих ядерным оружием. Но торопиться с перенятием технологии обогащения диффузионным методом Китай не стал – его атомщики были осведомлены о центрифужной технологии СССР и тратить деньги и усилия на то, что экономически намного менее выгодно, они не стали.

Подписанное Китаем «Соглашение 123» позволило ему в середине 1990-х начать переговоры с Россией о сооружении АЭС «Тяньвань» и о строительстве на территории Китая завода по обогащению урана по нашим технологиям. Штаты «съели» все – и работу с ОЯТ с Францией, и строительство АЭС и завода по обогащению с Россией. Перехватить французскую и российскую инициативы американцы не могли – им просто нечего было предложить в этих направлениях.

1954: Закон США "Об атомной энергии"

Ставка на частные компании

Президент США Дуайт Эйзенхауэр подписал основательно измененный и расширенный закон «Об атомной энергии 1954 года», который долгое время оставался «основной инструкцией» для американского атомного энергетического проекта и который США пытались сделать основополагающим для всего остального мира. Для нас этот закон интересен двумя своими статьями. По одной из них в атомный проект пришли частные компании – государство отдавало им на откуп разработку, строительство и эксплуатацию АЭС.

Было время, когда в США за год начинали строить по десятку-полтора реакторов, когда американские компании одновременно с этим строили АЭС в разных странах. Времена «атомной романтики», когда мир еще не знал крупных аварий на АЭС, когда атомщики особо не задумывались о системах безопасности, о необходимости решения проблемы отработанного ядерного топлива, о том, как и что делать с реакторами после того, как завершится срок их эксплуатации.

Но уже тогда начали копиться промахи – частники уверенно промаршировали мимо газовых центрифуг, не справились с освоением технологии реакторов на быстрых нейтронах.

После катастрофы 1979 года на АЭС «Три-Майл-Айленд» частники и вовсе отказались от строительства новых реакторов – требовалось усиление систем безопасности, для их разработки нужны были серьезные инвестиции, не сулившие быстрой прибыли. Ну, а с государственной машиной США случилось самое страшное – усиленно рассказывая всем и каждому об эффективности частного собственника по сравнению с косной государственной экономикой, американские политики … стали и сами верить в этот миф. Идеологические догмы принудили администрацию Билла Клинтона пойти на приватизацию Американской Обогатительной Компании USEC, блистательно обанкротившейся после многолетних попыток справиться с центрифугами.

Подписав с Россией Соглашение об утилизации оружейного плутония, американцы доверили строительство завода по производству МОКС-топлива не государственной, а частной компании.

Статья 123 закона о ядерном сотрудничестве США с другими странами

Статья Закона-1954 за номером 123, часть «а», определяла порядок выстраивания сотрудничества США в области атомной энергетики с другими государствами. Закон-1954 требует заключения специального соглашения, которое обычно так и называют – «Соглашение 123». Штаты этими соглашениями навязывали странам, желавшими стать их партнерами, определенные правила поведения.

«Хочешь получить наши технологии – будь добр соответствовать нашим требованиям»

«Золотой стандарт» – запрет на обогащение урана на территории страны-партнера и передача ОЯТ либо самим США, либо указанным ими странам-союзникам, запрет на передачу технологий третьим лицам.

Первые «Соглашения 123» были подписаны с Великобританией, но уже тогда становилось очевидно, что декларируемое технологическое превосходство США – лишь попытка «надувать щеки». Вот хронология создания АЭС:

• 1954 – СССР (АЭС в Обнинске),
• 1956 – Англия, и
• только 1958 – США.

Бывшая империя поставила на место свою бывшую колонию – в атомной энергетике Великобритании никакая помощь не потребовалась, она создала собственную реакторную технологию.

Франция стартовала намного позже, но, поскольку атомную энергетику в ней развивало государство, французы обошли Америку в переработке ОЯТ и в технологии МОКС-топлива, потому «соглашения 123» с прочими странами предусматривали передачу ОЯТ не Штатам, а Франции.

Процедура подписания и ратификации «Соглашений 123» обставлена замысловатыми бюрократическими процедурами. Переговоры о подписании «соглашений 123» ведет госсекретарь, при этом он обязан консультироваться с министром энергетики. Министр энергетики, в свою очередь, консультируется со специалистами из Комиссии по ядерному регулированию (КЯР). Фактически происходит следующее: госсекретарь и министр энергетики подписывают совместный меморандум для президента, излагая в нем свое мнение и рекомендации по поводу подписания «Соглашения 123», КЯР представляет свое мнение президенту отдельно.

Еще один документ готовит Госдепартамент – «несекретное Заявление по оценке состояния дел с распространением ядерного оружия». Это, по сути, оценка достаточности мер безопасности и контроля над использованием атомной энергетики – могут ли Штаты быть уверены в том, что предоставленная технологическая помощь не будет в дальнейшем использована в военных целях.

Но и это не все – кроме Госдепартамента, в деле еще и ЦРУ, которое готовит секретное приложение к Заявлению. Президент США может одобрить «Соглашение 123» только после того, как в письменной форме констатирует, что «выполнение соглашения не создаст неоправданной угрозы совместной обороне и безопасности, а укрепит их». Реально – все перечисленные чиновники США ведут многомесячные, а то и многолетние переговоры со страной, которая желает получить технологическую помощь Штатов, пока та не согласится на все их требования. Но, рано или поздно, пачка документов добирается до президента, он их «письменно констатирует» и подписывает, после передает в парламент на ратификацию.

1946: США принимают закон о запрете передачи информации о ядерных технологиях

Сразу после того, как США осуществили бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, они занялись юридическим оформлением существования атомной отрасли. Закон об атомной энергии был подписан Трумэном 1 августа 1946, вступил в силу с 1 января 1947 года. Направлен закон был, разумеется на сохранение ядерной монополии, для чего правительству США требовался «кнут» – закон, на основании которого можно было отправлять под суд всех, кто попытался бы разгласить технологические тайны. К закрытым сведениям в законе была отнесена любая информация, относящаяся к производству или использованию расщепляющихся материалов. Обмен информацией о военном и мирном применении атомной энергии был полностью запрещен, в том числе и со странами-союзниками. Но, кроме ограничений и запретов, закон предусматривал создание Комиссии по атомной энергии в составе 9 сенаторов и 9 конгрессменов, этот гражданский государственный орган перехватывал контроль у военных.

Уровень секретности был задран высоко, но это не стало препятствием для товарищей, получавших зарплаты в НКВД и в ГР, и прилагавших максимум усилий для того, чтобы помочь нашему Спецкомитету. Атомный взрыв в 1949, термоядерный взрыв в 1953 наглядно показали – американцам шила в мешке утаить не удалось, СССР овладел всеми тайнами атома.

1942: Энрико Ферми получил первую ядерную цепную реакцию

2 декабря 1942 в лаборатории под стадионом Stagg Field Stadium в Чикаго Энрико Ферми получил 1-ю ядерную цепную реакцию.

Атомная энергетика